ID: 6927
ДАЧНЫЕ ПОСЁЛКИ В РОССИИ — ИСТОРИЯ И КРАТКИЙ ОБЗОР
354
Всё о дачах и дачных посёлках. Самый дальние от городов, самые крупные, самые странные по расположению.
Дача — так традиционно называется загородный дом с участком земли, как правило, являющийся «вторым домом» для тех, кто в нём проживает, тогда как основное место жительства — другое. Большинство жителей России на данный момент проживает в многоквартирных зданиях.
Жить только в многоквартирном здании, не имея возможности хотя бы периодически выезжать в другое место — это ужасно. У подавляющего большинства жителей городских квартир есть второй дом — либо в дачном посёлке, либо в деревне, то есть населённом пункте с давней историей, обычно насчитывающей многие сотни лет, изначально предназначенном для постоянной жизни.
Особенности владения домом в деревне, жизни в нём и вообще будущего сельской местности в России — это отдельная тема. Здесь речь пойдёт о дачных посёлках, то есть тех населённых пунктах, которые обычно не имеют давней истории, хотя и есть редкие посёлки, которым около 150 лет. Но главное — которые изначально не предназначались для постоянной жизни.
Дача — означало данный (подаренный) кем-то кому-то участок земли. Есть версия, что возникло это понятие ещё во времена Петра I.
Не следует путать дачу как участок земли с домом и лесную дачу — переданный кому-то в пользование лесной массив. Например, Алапаевская узкоколейная железная дорога пролегла по лесной даче Алапаевского металлургического завода. Это глухие леса на протяжении десятков километров, где началась заготовка древесины для нужд заводов. Лесная дача — устоявший термин, который можно найти на многих топографических картах. Никаких загородных домов в лесных дачах нет и не было.
Лесная дача в Томской области на карте масштаба 1:500 000, изданной в 1987 году. С появлением железных дорог появились дачные посёлки в привычном понимании — земельные участки с домами, предназначенные для летней (как правило) жизни состоятельного городского населения. Вначале они появились вблизи Санкт-Петербурга и Москвы, потом и вблизи некоторых других крупнейших городов — например, Киева, Нижнего Новгорода.
Появились дачные поезда — то, что сейчас называется пригородными поездами.
Крупнейшими дореволюционными дачными посёлками в пригороде столицы были: Сиверская, Саблино. Были и заграничные дачи в Финляндии, иностранное (фактически) государство почти подступало к окраинам столицы. Добираться туда приходилось через погранично-таможенные процедуры, однако иметь дачу за рубежом считалось престижным.
Самым необычным дореволюционным дачным массивом в пригороде столицы была Вырица. Там специально для нужд дачного посёлка была построена и в 1904 году открыта специализированная железнодорожная линия, не предназначенная ни для чего другого. Четыре номерные платформы и конечная станция с простым названием Посёлок (подразумевается дачный посёлок), никаких имён собственных. Эта незатейливая топонимика существует поныне, уже почти 120 лет. До сих пор на Посёлок следует значительно больше электропоездов, чем на главный ход дальше станции Вырица.
Приблизительно в 1904-1913 годах по улицам дачных посёлков Вырица и Саблино курсировали вагоны пассажирского конно-рельсового транспорта.
В пригороде Москвы до революции 1917 года главным местом сосредоточения дачных посёлков был участок Люберцы — Раменское Московско-Казанской железной дороги. Почти тридцать километров сплошной малоэтажной застройки, удивительный случай. Почему именно этот участок? Возможные причины — ненаселённость этой местности в прошлом, красивые сосновые леса. В освоении поспособствовала и Московско-Казанская железная дорога, стремясь увеличить свой пассажиропоток.
Специально под дачные поезда на участке Люберцы — Раменское были построены дополнительные пути, и долгое время это был единственный в России четырёхпутный участок железной дороги. В Малаховке была линия пассажирского конно-рельсового транспорта.
Также дореволюционные дачные посёлки были (и частично сохранились до сих пор) на участках Лосиноостровская — Мытищи — Пушкино и Мытищи — Соколовская, у платформы Салтыковская Московско-Нижегородской железной дороги и не только.
Самые же первые дачные посёлки в пригороде Москвы, вероятно, появились на Петербурго-Московской железной дороге, открытой раньше всех прочих. Это Химки, Сходня, Фирсановка. Все, кроме Фирсановки, поглощены городской застройкой.
Места скопления сохранившихся дореволюционных дачных посёлков в пригороде Москвы.
Карты масштаба 1:200 000, изданные в 1986 и 1987 годах.
После 1917 года дачи, как и другие «элементы роскоши», отобрали у большинства прежних владельцев. Но они никуда не делись, и в целом концепция их использования осталась прежней — в основном место загородного отдыха.
В 1950-е годы появилась новая концепция: каждой семье в СССР положен загородный земельный участок, но в первую очередь не как место отдыха, а как место для занятия садоводством и огородничеством. Новые дачные посёлки с тех пор назывались садово-огородными товариществами. А иногда и коллективные сады, где, в теории, граждане выполняли работы в основном коллективно.
Старт «второй жизни» дач был дан в 1949 году постановлением Совета министров СССР «О коллективном и индивидуальном огородничестве и садоводстве рабочих и служащих».
Участки земли выделялись желающим бесплатно — но только голая земля. В самом лучшем случае — в поле, но намного чаще в лесу, на болоте. Чтобы их освоить, требовался огромный, каторжный труд. И несмотря на это, розданные клочки земли были издевательски маленькими — 800 или даже 600 квадратных метров («8 соток», «6 соток») — хотя по-нормальному, должно быть как минимум вдвое больше. Это яркий пример скотского отношения государства к своим гражданам.
Землю выделяло предприятие, на котором трудился гражданин, поэтому каждый массив дачных участков относился к какому-то заводу, или, например, к министерству культуры, как участок, выделенный в 1956 году моему деду, заслуженному художнику СССР Анатолию [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]. На тот момент он уже стал профессиональным художником, но, естественно, ещё не был известным и заслуженным.
Дали клочок земли в заболоченном лесу — и трудись там до изнеможения, превращая лес в плодородную землю, строя дом своими силами. Минимальную техническую помощь оказывали, но очень много нужно было работать самому, знаю «из первых рук»!
Когда это мучение закончится — особо отдохнуть не удастся. На отвоёванной у леса земле нужно будет каждый год корчиться, сажая и выкапывая картошку и прочее.
Из благ цивилизации было только электричество и летний водопровод — да и то лишь в лучшем случае, обычно далеко не сразу. Запрещалось строить дома капитального характера, пригодные для круглогодичной жизни. Запрещалось возводить заборы между участками — пропаганда коллективизма. Но это требование на практике не выполнялось.
Наибольший размах появление дачных посёлков получило в 1980-е годы. Можно считать, что есть три типа таких посёлков: старинные (до 1917 года), первой волны советского коллективного садоводства (1950-70-е годы), и современные (после 1980 года). Количественно преобладают последние.
Массовое появление дачных посёлков привело к позитивным изменениям на железной дороге. Во многом именно благодаря ему вблизи крупных городов появилось активное движение пригородных поездов, были построены высокие платформы, электрифицированы новые участки. А в некоторых случаях — даже построены железнодорожные линии, по меньшей мере это линия Вырица — Посёлок, «с натяжкой» также Ромашково — Усово.
Всюду, кроме Москвы и Ленинграда, дачные посёлки находились и находятся близко к «исходному городу». В малых городах обычно не больше пяти километров, а бывает и двести метров от домов. И даже в миллионных городах — чаще всего не дальше тридцати километров. В крайне редких случаях — до пятидесяти километров.
Мне известны такие исключения: на линии Киров — Котлас есть дачный посёлок на 57-м километре от станции Киров-Пассажирский. Впрочем, от окраины города лишь сорок километров. На железнодорожной линии Чебоксары — Канаш есть удаление до сорока километров от Чебоксар. В Красноярске и Горьком (Нижнем Новгороде) — примерно до пятидесяти километров, несмотря на то, что есть дачные посёлки и почти в центре Нижнего Новгорода.
Нетипично дальние для нестоличных городов дачные массивы жителей Кирова: 57-й километр и Чащинский на 53-м километре.
Впрочем, в посёлке Берёзка на 57-м километре, по спутниковым снимкам, осталось лишь три уцелевших двора.
Не обязательно ехать далеко. Дачные посёлки есть в географическом центре города Дубна,
есть недалеко от центра полуторамиллионного Нижнего Новгорода.
Дачные посёлки есть даже вблизи таких суровых северных городов, как Мурманск и Норильск.
Окрестности Норильска. Дачные посёлки не имеют такого размаха, как вблизи более «простых» городов, но они есть.
Есть вблизи небольших населённых пунктов — например, Первомайский (Богоявленск) в Тамбовской области, без статуса города. Причём там они не примыкают вплотную к населённому пункту, как обычно бывает в таких местах, а удалены от него на 8 километров. Поезд Богоявленск — Старое Юрьево до платформы 8 км забит под завязку, а затем остаётся один-два человека в единственном вагоне.
Москва и Ленинград имели особую ситуацию. Возникает ощущение, что в окрестностях Ленинграда, который с 1950-х годов был значительно меньше Москвы, садово-огородных посёлков в эпоху «позднего СССР» было значительно больше, чем в окрестностях Москвы. Возможно, так оно и было в самом деле.
Особенностью ленинградских дач с «брежневского» времени (1964-82) было выделение под дачные посёлки самых глухих, неудобных и «непролазных» лесов — да ещё и в ста километрах от города. В 1970-е годы появились дачные конгломераты, равных которым не было и, возможно, до сих пор нет в московской пригородной зоне. Это дачные массивы около станции Пупышево и в районе села Назия.
Станция Пупышево находится более чем в ста километрах от города, в самом «холодном» восточном направлении. Дачный массив Пупышево растянут почти на 10 километров в длину и в ширину. Он строился в диких заболоченных лесах, по глухоманности сравнимых с сибирской тайгой. Насколько каторжным трудом было освоение этих гиблых мест — страшно представить.
Первая мысль, которая может прийти: это ради того, чтобы рядом с железной дорогой. Пусть и далеко от города, и дикий глухой лес с комарами — но зато сошёл с поезда, и через несколько минут ты у своего участка.
Но нет, ничего подобного! Явно специально делалось изощрённое издевательство: места под участки выделяли не вдоль железной дороги. Лишь немногим повезло оказаться от железной дороги на разумном расстоянии — в пределах двух километров. Есть и такие, где шесть-семь километров.
Гиганский дачный массив южнее Ладожского озера, у села Назия и исчезнувшего в ходе Великой Отечественной войны села Синявино — тоже почти десять километров в длину и в ширину, в неудобных заболоченных лесах, и, в отличие от Пупышево, вообще без железной дороги! Самое главное условие для создания любого дачного массива — наличие железной дороги. Такой массив, как между Назией и Синявино — вершина маразма.
Через эту местность в 1943-44 годах пролегала железнодорожная линия Поляны — Шлиссельбург, в течение года являвшаяся единственной наземной связующей нитью между Ленинградом и «большой землёй», где поезда шли под постоянным обстрелом в непосредственной близости от немецких позиций. Но эта железная дорога, к сожалению, с 1944 года не действует. Я не знаю, собирались ли её восстановить, когда принималось решение о создании именно тут гигантского массива садовых участков? Восстановить её нужно, она принесла бы немалую пользу, прежде всего, разгрузив участок Горы — Заневский Пост.
Немного позже появились гигантские массивы у станций Мшинская, Радофинниково, Погостье. Мшинская начала осваиваться в 1982 году. Масштаб — приблизительно как в Пупышево. 25 тысяч участков, минимальное (!) расстояние до железной дороги — 2 километра, максимальное — 8,6 км. До города — сто километров, но хотя бы в тёплом южном направлении.
Ленинградские дачные «мегаполисы» Пупышево и Мшинская, Радофинниково и Посадников Остров были построены в непролазной гиблой тайге.
В Московской зоне, включающей соседние области, в эпоху СССР не появились такие гигантские массивы, как Пупышево или Мшинская. Но там удивительно другое: удалённость от города.
Мне известны два рекорда максимальной удалённости московских дач от Москвы. Абсолютный и непревзойдённый — посёлок Алеко-3 (он же Дачное) у станции Леднёво на железнодорожной линии Бельково — Иваново. Это 216-й километр от Ярославского вокзала.
Второй — посёлки Энтузиаст и Интеграл на железной дороге Черусти — Уршель (http://infojd.ru/12/urchel.html). Это 170 километров от Москвы, но только если последние 14 километров идти пешком по железной дороге без пассажирского движения от станции Черусти. Не каждый будет так делать. По автодорогам — 300 километров! Следовательно, по ортодромической удалённости это не самые дальние дачные посёлки, но по фактической — несомненно, самые дальние. Хотя когда-нибудь будет построена автодорога Пустоша — Тасин Бор, и такой ситуации придёт конец.
Дачный посёлок у платформы 205-й километр на участке Гагарин — Вязьма Московско-Бресткой железной дороги. Вероятно, второй по удалённости от Москвы.
Один из московских, а также петербургских маразмов — создание дачных посёлков в стороне от железных дорог. Таковых предостаточно. Хотя места у железных дорог хватило на бесконечно большое количество дач.
Дачные посёлки в «грязных» местах. Ещё один маразм, свидетельствующий о неуважении властей к народу. Дачные посёлки иногда можно найти рядом с экологически вредными предприятиями, свалками, под высоковольтными линиями электропередачи. Варварски уничтоженный спятившими властями скоростной трамвай в Рязани перевозил пассажиров не только из жилой части города в промышленную зону с нефтеперерабатывающим комбинатом, но и в дачные посёлки, размещённые вплотную к вредному предприятию. То же самое наблюдается, например, в Перми — дачные массивы, почти со всех сторон окружённые нефтехимическим производством.
Названия дачных посёлкам традиционно даются тремя способами: по предприятию или организации, чьи работники изначально получили участки, либо же любое красивое слово, либо же, в нечастых случаях — по названию ближайшей деревни. Бывает и так, что просуществовавшей сотни лет деревни уже нет, но на её месте — дачный посёлок, названный так же, как исчезнувшая деревня или село. Тем самым древний топоним спасён от забвения. Примеры — Кочергино, Путятино.
Самое распространённое название дачного посёлка — Дружба. Их тысячи, вероятно! Причём нередко и в непосредственной близости. Они «мозолят глаза» — ну почему бы не придумать что-то более оригинальное?! Очень распространены также названия Надежда, Берёзка, Радуга.
«Организационные» названия образованы либо от профессии, либо непосредственно от названия предприятия. Примеры — Метрополитеновец, Железнодорожник, Движенец, Вагонник, Геолог, Металлург, Сахарник, Литейщик, Электрощит, Мотор.
Есть странные названия: например, Чернобыль, Пенсионер, Кандагар. Понятно, что это были участки, выделенные ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС, пенсионерам, ветеранам боевых действий в Афганистане — но выглядит непривычно. Пенсионер (Московская область, вблизи Икши) — одно из немногих названий дачного посёлка, которое нанесено на топографические карты. В подавляющем большинстве случаев на карте названия не значатся.
Хорошее название есть под Княжьими Горами: ЗаТОЖ (за трезвый образ жизни).
Обзор некоторых дачных посёлков в московской пригородной зоне.
В Москве и Московской области проживает почти 20 миллионов человек, подавляющее большинство — в городских квартирах. Следовательно, при нормальном соотношении 1 дачный участок на 3 человек тут их должно быть около 7 миллионов. Однако официально, по данным на 2019 год, в Московской области учтено лишь 1,2 миллиона. Сколько-то есть также в «новой Москве» (до 2012 года юго-западный сектор Московской области) и в смежных регионах.
Можно предположить, что из имеющихся в Московской области примерно миллиона сельских домов в постоянных населённых пунктах половина фактически используется как дачи, то есть временное жильё горожан. В Московской области, по данным на 2010 год, 327 сельских населённых пунктов (не дачных посёлков), в которых на бумаге постоянно никто не живёт. Однако фактически все они сезонно обитаемы. В Московской области, в отличие от всех соседних регионов, не происходит физическое исчезновение сёл и деревень.
Тем не менее, статистика по дачным участкам в Московской области, на мой взгляд, занижена.
Среди дачных посёлков ранней, послевоенной «волны» их массового появления выделяется Покровка, 75-й километр от Ленинградского вокзала. В наше время этот массив дачных участков не выглядит большим, но когда-то был крупнейшим в своей категории — именно послевоенного этапа появления.
Здесь в 1956 году начал строить дом мой дед, заслуженный художник СССР Анатолий [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]. Министерство культуры дало «щедрый подарок» — земельный участок. На практике это был глухой лес в трёх с половиной километрах от станции. В лесу проделали тракторые дороги, разметили колышками участки. Показали, какой из них твой — а всё остальное уже твои проблемы.
Много месяцев адской работы — наверное, похуже, чем трудились у барина во времена крепостного права, чем во времена Петра I на строительстве Санкт-Петербурга. Освоить участок нужно было быстро — иначе могли отобрать. Никаких наёмных рабочих, как в наши дни, тогда не было. Не было и почти никакой техники. Топор, пила, лопата, лом и бесконечная мускульная сила. Нужно было спилить вековые деревья высотой с десятиэтажное здание, выкорчевать пни, прокопать канавы для водоотведения, завезти плодородную землю, построить дом.
Некоторые владельцы участков оставляли на них крупные деревья, объясняя это тем, что нет возможности их убрать. Иметь дом в окружении леса — комфортно для отдыха, но входило в противоречие с требованиями, по которым здесь следовало не отдыхать, а заниматься садоводством и огородничеством.
Площадь участков была издевательски малой — 800 квадратных метров. К участкам примыкала «лесополоса», где сохранились лесные деревья. Это отличает дачный массив в лучшую сторону — жизнь почти в лесу. В 1990-е годы почти все владельцы участков самодеятельно присоединили к себе лесополосы, перенеся забор.
Официально запрещалось строить заборы между участками, и даже двухэтажные дома. Но почти все строили. Электричество появилось лишь через несколько лет, а летний водопровод — только в 1970-е годы.
Покровка. Посёлок не стародачный, но и не новый. Огромным бедствием для его южной части стало появление
платной автодороги М-11 в непосредственной близости. Нормальная
загородная жизнь возможна только вдали от автодорог!
Покровка, июнь 2017 года. Старый дом 1950-х годов постройки, похоже, оставшийся без хозяев,
и новый дом, в котором, вероятно, будут все блага цивилизации. Окрестности станций Купавна и Храпуново Московско-Нижегородской железной дороги. Одно из наибольших скоплений дачных посёлков в Московской области, имевшееся к 1980-м годам.
Купавна и Храпуново. Топографическая карта масштаба 1:100 000, изданная в 1985 году.
Ещё одно скопление дачных посёлков «брежневского» времени появилось в районе города Электрогорска. Здесь, как и у станции Храпуново, начала проявляться новая тенденция — под дачные посёлки отдавали закрывшиеся торфяные разработки. Некоторая логика здравого смысла в этом есть — осваивать бывшее торфяное поле проще, чем глухой лес. Но есть риск торфяных пожаров, может требоваться подсыпка нормального, незаторфованного грунта.
Электрогорск. Топографическая карта масштаба 1:100 000, изданная в 1985 году.
Массив между Рязановкой и Алфёрово. Начал осваиваться в конце 1980-х годов на месте торфоразработок, где была узкоколейная железная дорога. Специально «под него» существовал поезд Москва — Рязановка. Длина маршрута составляла 189 километров, из них последние 53 километра по железнодорожной линии Кривандино — Рязановка.
Рязановка. Топографическая карта масштаба 1:200 000, изданная в 1970-е годы, и спутниковый снимок.
Орудьево. Осваивается с 1970-х годов. Место выбрано правильно — на бывших торфоразработках, но при этом в разумной близости и от железнодорожной станции, и от Москвы. Первые пятнадцать лет через дачи проходила действующая узкоколейная железная дорога, так как дальний торфомассив продолжал использоваться.
Орудьево.
Бельское. Огромный массив на месте торфоразработок, торф из которых когда-то поступал по узкоколейной железной дороге в Вербилки. Преимущественно новый, 1990-х годов. «Воротами» является станция Власово на Савёловской железнодорожной линии, однако идти от неё нужно много километров.
Бельское. Периметр этого массива составляет почти двадцать километров.
Так это выглядит с высоты, но не из космоса. Снимок сделан мной в ходе возвращения
из рабочей экспедиции на Сахалин в июне 2016 года.
Лебзино. Массив на месте торфоразработок Дубнинского торфопредприятия, где была узкоколейная железная дорога. Появился в 1990-е годы. Вероятно, самый северный массив московских дач как на этом направлении (Лебзино — 118 км от Савёловского вокзала), так и вообще на север от Москвы. Дачные массивы около городов Кимры и Конаково — местные, не московские.
Лебзино.
Саньково. Огромный и преимущественно «постсоветский» массив, возникший с середины 1990-х годов. Здесь были торфоразработки и была узкоколейная железная дорога — первая среди проезженных мной узкоколейных железных дорог.
Здесь есть неординарные названия: Метросад, Чернобыль. На мой взгляд, неправильное место, вдали от железной дороги.
Саньково.
Местность между станциями Дорохово и Шаликово. Здесь нет единого «конгломерата», как в Орудьево или Бельском. Одним посёлкам повезло быть в разумной близости от железной дороги, другие — за много километров.
Дорохово — Шаликово.
Местность к югу от города Бронницы. Пример нового дачного освоения — всё или почти всё это появилось после 2000 года. Совершенно необъяснимое расположение вдали от железных дорог.
К югу от Бронниц.
Нижеследующие дачные массивы — мелкие, примечательны не величиной, а другими особенностями.
Кочергино, Солнечногорский район. Глухое место по меркам Подмосковья. Деревни Кочергино и Путятино были принудительно выселены в 1960-е годы. Местность перешла в ведение Советской Армии для организации полигона. Но позже военный полигон сократили, деревня условно возродилась в виде дачного посёлка.
Кочергино.
Дачное, до 2012 года Алеко-3. Юрьев-Польский район Ивановской области, окрестности станции Леднёво на железнодорожной линии Бельково — Иваново, 216-й километр от станции Москва-Ярославская.
Дачный посёлок от московского автомобильного завода АЗЛК. Появился в 1980-х годах. Абсолютный рекорд по удалённости от исходного города.
Из Москвы сюда можно добраться на пригородных поездах с пересадкой на станции Александров. Но пригородный поезд Александров — Иваново появился только в 1999 году. До этого никаких путей не было! Поезда дальнего следования Москва — Иваново и Москва — Кинешма, насколько я знаю, проходили станцию Леднёво без остановки. Были пригородные поезда Юрьев-Польский — Иваново, но на них нельзя было приехать сюда из Москвы иначе как с ночёвкой в Юрьеве-Польском. Обратно — аналогично.
Леднёво. Вероятно, мировой рекорд по удалённости.
Княжьи Горы. Такое название носят посёлок в Тверской области на 173-м километре от Москвы-Рижской, где осталась короткая узкоколейная железная дорога, и деревня в Шаховском районе Московской области. Вблизи того и другого есть московские дачные посёлки. Появились около 1990 года.
Относительно множества безжелезнодорожных дачных посёлков, сюда удобный доступ. Есть платформа 165 км, дачные посёлки За Трезвый Образ Жизни и Труд, платформа 167 км, дачные посёлки Корешки, Молодец, Наука и другие. Одна проблема: обе остановки летние, с 15 апреля по 15 октября. В этот период останавливается один поезд в день, маршрут Шаховская — Ржев, может отменяться.
Княжьи Горы-«Шаховские».
Обовражье, Зубцовский район Тверской области. Самые дальние дачные посёлки на этом направлении — разъезд Обовражье находится на 184-м километре от Москвы-Рижской. Один поезд в день маршрута Шаховская — Ржев, но остановка круглогодичная. Есть и остановочный пункт 180 км, но там остановка сезонная.
Обовражье.
Платформа 205 км, Вяземский район Смоленской области. Тумановское и слившийся с ним Пищевик — второй по дальности дачный посёлок после Юрьев-Польского района Владимирской области. По сравнению с удивительным посёлком вблизи станции Леднёво, ему повезло больше — сюда никогда не составляло проблемы добраться из Москвы за один день. С 2002 по 2013 год были прямые электропоезда Москва — Вязьма. За пределами этого периода, добираясь из Москвы, приходится совершать пересадку, но она обычно несложная.
Посёлок появился на рубеже 1980-х и 1990-х годов. Специально для него была построена платформа 205 км.
Ещё дальше есть платформа 215 км. Похоже, что она строилась под аналогичный московский дачный посёлок, но его создать не успели.
Тумановское (205 км) и 215 км.
Филатов Луг, Троицкий и Новомосковский округ Москвы. Здесь другая особенность — первый дачный посёлок, получивший «собственную» станцию Московского метрополитена. Которая за неимением других объектов названа именно по нему.
Впрочем, у его жителей мало поводов для радости. Помимо станции метрополитена, появилась и многополосная автодорога. Появление метрополитена спровоцирует и появление многоэтажных «монстров» как минимум в окрестностях.
Филатов Луг — дачный посёлок, получивший собственную станцию метрополитена. Энтузиаст (платформа 12 км на железной дороге Черусти — Уршель) и Интеграл, два километра от станции 13 км той же железной дороги. Гусь-Хрустальный район Владимирской области.
Посёлки появились в 1979 году. Путь сюда из Москвы на автомобиле всегда составлял триста километров. Но без автомобиля посёлки не казались сверхдальними. Электропоезд от Москвы до станции Черусти на 158-м километре, затем пешком полтора километра до станции Черусти Уршельского ППЖТ, ещё 12 километров в поезде Уршельского ППЖТ. В случае Интеграла — ещё 13 километров в поезде, потом финальные 2 километра пешком.
В 1993 году поезд Уршель — Черусти пытались пустить до главной станции Черусти, а не до станции Черусти Уршельского ППЖТ. Но это правильное начинание столкнулось с множественными бюрократическими препятствиями, и «благодать» продлилась недолго.
Электропоезда Москва — Черусти и в 1980-е, и в 2020-е годы курсируют сравнительно часто, даже на удивление часто для такой «глуши». А вот на маршруте Черусти — Уршель с середины 1990-х годов пассажирское движение стало редким и нерегулярным, а в 2007 году было окончательно прекращено. Теперь — 13 километров пешком в случае Энтузиаста, 16 километров в случае Интеграла. На велосипеде большую часть этого пути не проехать: тропинки вдоль железной дороги нет, все ходят по шпалам в центре колеи. Лесные грунтовые дороги — песчаные и на велосипеде не преодолеваемы.
Энтузиаст и Интеграл.
Обзор некоторых дачных посёлков в пригородной зоне Санкт-Петербурга.
В советском Ленинграде размах дачного строительства был выше, чем в Москве. Однако такой дикой удалённости, как в Москве, нет. Максимум, по железнодорожному тарифному расстоянию: Пупышево, 110 км, Мшинская, 105 км, о.п. 104 км (между станциями Радофинниково и Рогавка), о.п. 55 км на линии Мга — Посадниково, от Московского вокзала — 103 км.
Многие жители Санкт-Петербурга имеют дома в Новгородской, Псковской и других соседних областях, на расстоянии 200, 300 и более километров от города. Но это дома в деревнях, а здесь речь о дачных посёлках.
Пупышево. Знаменитое место своей «бессмысленностью и беспощадностью». Первый из гигантских массивов за сто километров от города. В самом холодном направлении, в дремучих лесах. Появился в 1970-е годы.
По состоянию на 2005 год, здесь было учтено 18 750 участков. Возможно, без учёта Пурово — той части, которая находится южнее железной дороги.
Пупышево. «Синявинский» массив. Значительно ближе к городу, чем Пупышево, но его положение — значительно худшее. Тут нет железной дороги. Устроить гигантский дачный массив в безжелезнодорожном месте — вершина дикости и маразма.
На этом пространстве в период блокады Ленинграда (1941-1944) шли кровопролитные бои. В начале 1943 года удалось отбить у немецких войск полосу земли шириной несколько километров вдоль южного берега Ладожского озера и у истока Невы. В кратчайший срок была построена железнодорожная линия Поляны — Шлиссельбург. Движение по ней было рискованным, происходило под постоянными обстрелами. Но её запуск был важнейшим событием, означавшим частичный прорыв блокады.
В 1944 году железная дорога Поляны — Шлиссельбург была разобрана, рельсовый путь отправили на те участки, которые тогда сочли более важными.
Восстановление этой железной дороги уже давно является необходимым — для разгрузки существующих линий, а также для улучшения ситуации Синявинского дачного массива.
«Синявинский» массив. Дунай. Относительно прочих подобных мест — самое разумное. Сравнительно близко к городу, есть регулярно курсирующие электропоезда. Немаловажно и то, что электропоезда курсируют по тупиковой линии, они ориентированы в первую очередь на дачные массивы. Обитатели этих дачных массивов не «забивают» электропоезда магистральных линий, как в Мшинской или Пупышево.
«Дунайский» массив. Посадников Остров. Появился в 1980-е годы на месте глухого леса. По железной дороге — чуть больше ста километров от города, но по автодороге — 160 километров. От платформ 52 км и 55 км (отсчёт от станции Мга) до участков — минимум 1 км, максимум 7 км.
Посадников Остров. Мшинская. Знаменитое место, иногда оценивается как крупнейший из подобных массивов. Официально 25 000 участков. Освоение началось в 1982 году.
Главные «ворота» — платформа Росинка на 101 км, а не станция Мшинская на 105 км. Электропоездов сравнительно много. Маршрут Санкт-Петербург-Балтийский — Луга и дополнительный Санкт-Петербург-Балтийский — Мшинская. Минимальная удалённость от Росинки — 2 км, максимальная — 8,6 км.
Мшинская. Бабино. Дачный массив возник в 1980-е годы. Специально для него на 103-м километре Петербурго-Московской железной дороги была построена платформа Бабино II, а также был запущен новый маршрут электропоездов Ленинград — Торфяное (ближайшая станция после Бабино II).
Как и в других подобных случаях — словно специально издеваясь, место под дачный массив отвели на расстоянии от трёх до шести километров от остановки электропоездов. Более близкие к ней леса остались нетронутыми. «Для полного счастья» на пути от платформы до дачного массива нужно пересечь автомагистраль Ленинград — Москва.
Бабино. Радофинниково. Расстояние от города по железной дороге примерно такое же, как у Мшинской, Посадникова Острова, Бабино. Но тут, в отличие от вышеназванных мест, железная дорога является не электрифицированной магистралью с относительно частым движением электропоездов, а «едва живой» малодеятельной однопутной неэлектрифицированной линией Новолисино — Новгород.
Здесь лишь 1-2 пары пригородных поездов в день, причём их составность — четыре вагона. Высоких платформ нет. Был период, когда движение сохранялось лишь три дня в неделю.
Дачный массив имеет три остановочных пункта — 99 км, 101 км, 104 км. Неофициальное название последнего — Чудосветово, долгое время висела «самопальная» табличка с таким названием, я видел её в 2000 году. В 2016 году все таблички заменили, но дачники упорно возвращают Чудосветово.
В эпоху СССР участок Новолисино — Радофинниково должен был быть электрифицирован, специально для того, чтобы открыть движение электропоездов к дачному массиву. Успели поставить опоры под контактную сеть, затем работы были прекращены.
Радофинниково.
Какими должны быть дачные посёлки и дачные участки? Что на них надо радикально менять?
Мои мнения — такие. Нужно «стирать разницу» между дачным посёлком и населённым пунктом, предназначенным для постоянного проживания. Возможно, все дачные посёлки нужно приравнять к сельским населённым пунктам.
Дачный дом для городского жителя должен становиться полноценным вторым домом. А возможно, и первым домом. Обязательно должны быть все блага цивилизации: газ, круглогодичный водопровод. Дом должен быть пригоден для круглогодичной жизни.
Площадь участка 600 или 800 квадратных метров — дикость и маразм. Должно быть минимум вдвое больше. Это нужно обеспечить во всех новых дачных посёлках — они появляются и в наши дни. В существующих посёлках увеличить площадь участков сложнее, но в принципе это может быть возможно. Допустим, владелец участка хочет получить нормальную площадь и выкупает соседний участок, владельцы которого давно потеряли к нему интерес, а дом там почти развалился. Эта процедура должна быть максимально упрощена.
Все новые дачные посёлки обязательно должны быть рядом с железной дорогой. Иначе исчезает последнее явное преимущество дачного посёлка перед деревней — возможность быстрого безавтомобильного доступа. В таких случаях, как «Синявинский» массив или «Саньковский» массив, в идеале следовало бы построить специализированную железнодорожную линию.
Что лучше — иметь дом с участком в дачном посёлке или дом с участком в деревне?
Есть свои плюсы и минусы. Суммарно, по большинству позиций, дом в деревне выглядит предпочтительнее.
Иметь дом в дачном посёлке в финансовом плане в разы более обременительно, чем дом в деревне — причём лучшего качества. По крайней мере, в тех случаях, о которых я знаю не понаслышке, разница в оплате за деревенский дом с участком в дальнем районе Московской области и за дом с участком в дачном посёлке, тоже в дальнем районе Московской области — почти в десять раз. В первом случае — около тысячи рублей в год, во втором случае — почти тысяча рублей в месяц.
В дачных посёлках много приходится платить за содержание дорог, за летний водопровод и прочее. Хотя смысла в летнем водопроводе мало — для нормальной жизни необходим собственный колодец или скважина. Для нормальной жизни необходимо также газовое отопление. В дачном посёлке газопровода, скорее всего, не будет, а почти в каждой деревне на территории Московской области он есть.
Деревенский дом, как правило, больше и крепче дома в дачном посёлке, а земельный участок при нём — значительно обширнее.
Главное преимущество дачного посёлка перед деревней — его безлюдность, особенно за пределами короткого тёплого времени. Замечательно, когда почти не видишь людей вокруг. Кроме того, жители дачных посёлков — как правило, образованные, а среди жителей деревни могут быть маргиналы и «алкаши».
В то же время, дорогу в любую деревню даже после сильного снегопада вскоре расчистят, а попасть зимой на автомобиле в дачный посёлок может быть затруднительно. Железная дорога должна быть рядом, однако жизнь без автомобиля невозможна.
Дачные посёлки, как правило, находятся рядом с железной дорогой. Деревни — в подавляющем большинстве случаев вдали от неё. В России — сотни тысяч сёл и деревень, существующих сотни лет и равномерно распределённых почти по всей пригодной для жизни территории страны. А железных дорог у нас немного.
Дачный посёлок не вблизи железной дороги — верх маразма. Хотя и таких, к сожалению, много.
В то же время, можно найти и дом в деревне недалеко от железной дороги, это вполне посильная задача даже в разумной близости от Москвы. Цена дома в деревне, скорее всего, будет выше, чем цена дачного участка, но и в том и в другом случае она невелика — например, 200 000 рублей и 300 000 рублей.
В дачном посёлке, как правило, нельзя постоянно прописаться, в деревне — можно. Но для городского жителя это не составляет проблему. Менять прописку в Москве или Санкт-Петербурге на что-то другое не следует.
22.04.2020 © [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]
«Сайт о железной дороге — дополнительные страницы» — к началу
Дача — так традиционно называется загородный дом с участком земли, как правило, являющийся «вторым домом» для тех, кто в нём проживает, тогда как основное место жительства — другое. Большинство жителей России на данный момент проживает в многоквартирных зданиях.
Жить только в многоквартирном здании, не имея возможности хотя бы периодически выезжать в другое место — это ужасно. У подавляющего большинства жителей городских квартир есть второй дом — либо в дачном посёлке, либо в деревне, то есть населённом пункте с давней историей, обычно насчитывающей многие сотни лет, изначально предназначенном для постоянной жизни.
Особенности владения домом в деревне, жизни в нём и вообще будущего сельской местности в России — это отдельная тема. Здесь речь пойдёт о дачных посёлках, то есть тех населённых пунктах, которые обычно не имеют давней истории, хотя и есть редкие посёлки, которым около 150 лет. Но главное — которые изначально не предназначались для постоянной жизни.
Дача — означало данный (подаренный) кем-то кому-то участок земли. Есть версия, что возникло это понятие ещё во времена Петра I.
Не следует путать дачу как участок земли с домом и лесную дачу — переданный кому-то в пользование лесной массив. Например, Алапаевская узкоколейная железная дорога пролегла по лесной даче Алапаевского металлургического завода. Это глухие леса на протяжении десятков километров, где началась заготовка древесины для нужд заводов. Лесная дача — устоявший термин, который можно найти на многих топографических картах. Никаких загородных домов в лесных дачах нет и не было.
Лесная дача в Томской области на карте масштаба 1:500 000, изданной в 1987 году. С появлением железных дорог появились дачные посёлки в привычном понимании — земельные участки с домами, предназначенные для летней (как правило) жизни состоятельного городского населения. Вначале они появились вблизи Санкт-Петербурга и Москвы, потом и вблизи некоторых других крупнейших городов — например, Киева, Нижнего Новгорода.
Появились дачные поезда — то, что сейчас называется пригородными поездами.
Крупнейшими дореволюционными дачными посёлками в пригороде столицы были: Сиверская, Саблино. Были и заграничные дачи в Финляндии, иностранное (фактически) государство почти подступало к окраинам столицы. Добираться туда приходилось через погранично-таможенные процедуры, однако иметь дачу за рубежом считалось престижным.
Самым необычным дореволюционным дачным массивом в пригороде столицы была Вырица. Там специально для нужд дачного посёлка была построена и в 1904 году открыта специализированная железнодорожная линия, не предназначенная ни для чего другого. Четыре номерные платформы и конечная станция с простым названием Посёлок (подразумевается дачный посёлок), никаких имён собственных. Эта незатейливая топонимика существует поныне, уже почти 120 лет. До сих пор на Посёлок следует значительно больше электропоездов, чем на главный ход дальше станции Вырица.
Приблизительно в 1904-1913 годах по улицам дачных посёлков Вырица и Саблино курсировали вагоны пассажирского конно-рельсового транспорта.
В пригороде Москвы до революции 1917 года главным местом сосредоточения дачных посёлков был участок Люберцы — Раменское Московско-Казанской железной дороги. Почти тридцать километров сплошной малоэтажной застройки, удивительный случай. Почему именно этот участок? Возможные причины — ненаселённость этой местности в прошлом, красивые сосновые леса. В освоении поспособствовала и Московско-Казанская железная дорога, стремясь увеличить свой пассажиропоток.
Специально под дачные поезда на участке Люберцы — Раменское были построены дополнительные пути, и долгое время это был единственный в России четырёхпутный участок железной дороги. В Малаховке была линия пассажирского конно-рельсового транспорта.
Также дореволюционные дачные посёлки были (и частично сохранились до сих пор) на участках Лосиноостровская — Мытищи — Пушкино и Мытищи — Соколовская, у платформы Салтыковская Московско-Нижегородской железной дороги и не только.
Самые же первые дачные посёлки в пригороде Москвы, вероятно, появились на Петербурго-Московской железной дороге, открытой раньше всех прочих. Это Химки, Сходня, Фирсановка. Все, кроме Фирсановки, поглощены городской застройкой.
Места скопления сохранившихся дореволюционных дачных посёлков в пригороде Москвы.
Карты масштаба 1:200 000, изданные в 1986 и 1987 годах.
После 1917 года дачи, как и другие «элементы роскоши», отобрали у большинства прежних владельцев. Но они никуда не делись, и в целом концепция их использования осталась прежней — в основном место загородного отдыха.
В 1950-е годы появилась новая концепция: каждой семье в СССР положен загородный земельный участок, но в первую очередь не как место отдыха, а как место для занятия садоводством и огородничеством. Новые дачные посёлки с тех пор назывались садово-огородными товариществами. А иногда и коллективные сады, где, в теории, граждане выполняли работы в основном коллективно.
Старт «второй жизни» дач был дан в 1949 году постановлением Совета министров СССР «О коллективном и индивидуальном огородничестве и садоводстве рабочих и служащих».
Участки земли выделялись желающим бесплатно — но только голая земля. В самом лучшем случае — в поле, но намного чаще в лесу, на болоте. Чтобы их освоить, требовался огромный, каторжный труд. И несмотря на это, розданные клочки земли были издевательски маленькими — 800 или даже 600 квадратных метров («8 соток», «6 соток») — хотя по-нормальному, должно быть как минимум вдвое больше. Это яркий пример скотского отношения государства к своим гражданам.
Землю выделяло предприятие, на котором трудился гражданин, поэтому каждый массив дачных участков относился к какому-то заводу, или, например, к министерству культуры, как участок, выделенный в 1956 году моему деду, заслуженному художнику СССР Анатолию [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]. На тот момент он уже стал профессиональным художником, но, естественно, ещё не был известным и заслуженным.
Дали клочок земли в заболоченном лесу — и трудись там до изнеможения, превращая лес в плодородную землю, строя дом своими силами. Минимальную техническую помощь оказывали, но очень много нужно было работать самому, знаю «из первых рук»!
Когда это мучение закончится — особо отдохнуть не удастся. На отвоёванной у леса земле нужно будет каждый год корчиться, сажая и выкапывая картошку и прочее.
Из благ цивилизации было только электричество и летний водопровод — да и то лишь в лучшем случае, обычно далеко не сразу. Запрещалось строить дома капитального характера, пригодные для круглогодичной жизни. Запрещалось возводить заборы между участками — пропаганда коллективизма. Но это требование на практике не выполнялось.
Наибольший размах появление дачных посёлков получило в 1980-е годы. Можно считать, что есть три типа таких посёлков: старинные (до 1917 года), первой волны советского коллективного садоводства (1950-70-е годы), и современные (после 1980 года). Количественно преобладают последние.
Массовое появление дачных посёлков привело к позитивным изменениям на железной дороге. Во многом именно благодаря ему вблизи крупных городов появилось активное движение пригородных поездов, были построены высокие платформы, электрифицированы новые участки. А в некоторых случаях — даже построены железнодорожные линии, по меньшей мере это линия Вырица — Посёлок, «с натяжкой» также Ромашково — Усово.
Всюду, кроме Москвы и Ленинграда, дачные посёлки находились и находятся близко к «исходному городу». В малых городах обычно не больше пяти километров, а бывает и двести метров от домов. И даже в миллионных городах — чаще всего не дальше тридцати километров. В крайне редких случаях — до пятидесяти километров.
Мне известны такие исключения: на линии Киров — Котлас есть дачный посёлок на 57-м километре от станции Киров-Пассажирский. Впрочем, от окраины города лишь сорок километров. На железнодорожной линии Чебоксары — Канаш есть удаление до сорока километров от Чебоксар. В Красноярске и Горьком (Нижнем Новгороде) — примерно до пятидесяти километров, несмотря на то, что есть дачные посёлки и почти в центре Нижнего Новгорода.
Нетипично дальние для нестоличных городов дачные массивы жителей Кирова: 57-й километр и Чащинский на 53-м километре.
Впрочем, в посёлке Берёзка на 57-м километре, по спутниковым снимкам, осталось лишь три уцелевших двора.
Не обязательно ехать далеко. Дачные посёлки есть в географическом центре города Дубна,
есть недалеко от центра полуторамиллионного Нижнего Новгорода.
Дачные посёлки есть даже вблизи таких суровых северных городов, как Мурманск и Норильск.
Окрестности Норильска. Дачные посёлки не имеют такого размаха, как вблизи более «простых» городов, но они есть.
Есть вблизи небольших населённых пунктов — например, Первомайский (Богоявленск) в Тамбовской области, без статуса города. Причём там они не примыкают вплотную к населённому пункту, как обычно бывает в таких местах, а удалены от него на 8 километров. Поезд Богоявленск — Старое Юрьево до платформы 8 км забит под завязку, а затем остаётся один-два человека в единственном вагоне.
Москва и Ленинград имели особую ситуацию. Возникает ощущение, что в окрестностях Ленинграда, который с 1950-х годов был значительно меньше Москвы, садово-огородных посёлков в эпоху «позднего СССР» было значительно больше, чем в окрестностях Москвы. Возможно, так оно и было в самом деле.
Особенностью ленинградских дач с «брежневского» времени (1964-82) было выделение под дачные посёлки самых глухих, неудобных и «непролазных» лесов — да ещё и в ста километрах от города. В 1970-е годы появились дачные конгломераты, равных которым не было и, возможно, до сих пор нет в московской пригородной зоне. Это дачные массивы около станции Пупышево и в районе села Назия.
Станция Пупышево находится более чем в ста километрах от города, в самом «холодном» восточном направлении. Дачный массив Пупышево растянут почти на 10 километров в длину и в ширину. Он строился в диких заболоченных лесах, по глухоманности сравнимых с сибирской тайгой. Насколько каторжным трудом было освоение этих гиблых мест — страшно представить.
Первая мысль, которая может прийти: это ради того, чтобы рядом с железной дорогой. Пусть и далеко от города, и дикий глухой лес с комарами — но зато сошёл с поезда, и через несколько минут ты у своего участка.
Но нет, ничего подобного! Явно специально делалось изощрённое издевательство: места под участки выделяли не вдоль железной дороги. Лишь немногим повезло оказаться от железной дороги на разумном расстоянии — в пределах двух километров. Есть и такие, где шесть-семь километров.
Гиганский дачный массив южнее Ладожского озера, у села Назия и исчезнувшего в ходе Великой Отечественной войны села Синявино — тоже почти десять километров в длину и в ширину, в неудобных заболоченных лесах, и, в отличие от Пупышево, вообще без железной дороги! Самое главное условие для создания любого дачного массива — наличие железной дороги. Такой массив, как между Назией и Синявино — вершина маразма.
Через эту местность в 1943-44 годах пролегала железнодорожная линия Поляны — Шлиссельбург, в течение года являвшаяся единственной наземной связующей нитью между Ленинградом и «большой землёй», где поезда шли под постоянным обстрелом в непосредственной близости от немецких позиций. Но эта железная дорога, к сожалению, с 1944 года не действует. Я не знаю, собирались ли её восстановить, когда принималось решение о создании именно тут гигантского массива садовых участков? Восстановить её нужно, она принесла бы немалую пользу, прежде всего, разгрузив участок Горы — Заневский Пост.
Немного позже появились гигантские массивы у станций Мшинская, Радофинниково, Погостье. Мшинская начала осваиваться в 1982 году. Масштаб — приблизительно как в Пупышево. 25 тысяч участков, минимальное (!) расстояние до железной дороги — 2 километра, максимальное — 8,6 км. До города — сто километров, но хотя бы в тёплом южном направлении.
Ленинградские дачные «мегаполисы» Пупышево и Мшинская, Радофинниково и Посадников Остров были построены в непролазной гиблой тайге.
В Московской зоне, включающей соседние области, в эпоху СССР не появились такие гигантские массивы, как Пупышево или Мшинская. Но там удивительно другое: удалённость от города.
Мне известны два рекорда максимальной удалённости московских дач от Москвы. Абсолютный и непревзойдённый — посёлок Алеко-3 (он же Дачное) у станции Леднёво на железнодорожной линии Бельково — Иваново. Это 216-й километр от Ярославского вокзала.
Второй — посёлки Энтузиаст и Интеграл на железной дороге Черусти — Уршель (http://infojd.ru/12/urchel.html). Это 170 километров от Москвы, но только если последние 14 километров идти пешком по железной дороге без пассажирского движения от станции Черусти. Не каждый будет так делать. По автодорогам — 300 километров! Следовательно, по ортодромической удалённости это не самые дальние дачные посёлки, но по фактической — несомненно, самые дальние. Хотя когда-нибудь будет построена автодорога Пустоша — Тасин Бор, и такой ситуации придёт конец.
Дачный посёлок у платформы 205-й километр на участке Гагарин — Вязьма Московско-Бресткой железной дороги. Вероятно, второй по удалённости от Москвы.
Один из московских, а также петербургских маразмов — создание дачных посёлков в стороне от железных дорог. Таковых предостаточно. Хотя места у железных дорог хватило на бесконечно большое количество дач.
Дачные посёлки в «грязных» местах. Ещё один маразм, свидетельствующий о неуважении властей к народу. Дачные посёлки иногда можно найти рядом с экологически вредными предприятиями, свалками, под высоковольтными линиями электропередачи. Варварски уничтоженный спятившими властями скоростной трамвай в Рязани перевозил пассажиров не только из жилой части города в промышленную зону с нефтеперерабатывающим комбинатом, но и в дачные посёлки, размещённые вплотную к вредному предприятию. То же самое наблюдается, например, в Перми — дачные массивы, почти со всех сторон окружённые нефтехимическим производством.
Названия дачных посёлкам традиционно даются тремя способами: по предприятию или организации, чьи работники изначально получили участки, либо же любое красивое слово, либо же, в нечастых случаях — по названию ближайшей деревни. Бывает и так, что просуществовавшей сотни лет деревни уже нет, но на её месте — дачный посёлок, названный так же, как исчезнувшая деревня или село. Тем самым древний топоним спасён от забвения. Примеры — Кочергино, Путятино.
Самое распространённое название дачного посёлка — Дружба. Их тысячи, вероятно! Причём нередко и в непосредственной близости. Они «мозолят глаза» — ну почему бы не придумать что-то более оригинальное?! Очень распространены также названия Надежда, Берёзка, Радуга.
«Организационные» названия образованы либо от профессии, либо непосредственно от названия предприятия. Примеры — Метрополитеновец, Железнодорожник, Движенец, Вагонник, Геолог, Металлург, Сахарник, Литейщик, Электрощит, Мотор.
Есть странные названия: например, Чернобыль, Пенсионер, Кандагар. Понятно, что это были участки, выделенные ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС, пенсионерам, ветеранам боевых действий в Афганистане — но выглядит непривычно. Пенсионер (Московская область, вблизи Икши) — одно из немногих названий дачного посёлка, которое нанесено на топографические карты. В подавляющем большинстве случаев на карте названия не значатся.
Хорошее название есть под Княжьими Горами: ЗаТОЖ (за трезвый образ жизни).
Обзор некоторых дачных посёлков в московской пригородной зоне.
В Москве и Московской области проживает почти 20 миллионов человек, подавляющее большинство — в городских квартирах. Следовательно, при нормальном соотношении 1 дачный участок на 3 человек тут их должно быть около 7 миллионов. Однако официально, по данным на 2019 год, в Московской области учтено лишь 1,2 миллиона. Сколько-то есть также в «новой Москве» (до 2012 года юго-западный сектор Московской области) и в смежных регионах.
Можно предположить, что из имеющихся в Московской области примерно миллиона сельских домов в постоянных населённых пунктах половина фактически используется как дачи, то есть временное жильё горожан. В Московской области, по данным на 2010 год, 327 сельских населённых пунктов (не дачных посёлков), в которых на бумаге постоянно никто не живёт. Однако фактически все они сезонно обитаемы. В Московской области, в отличие от всех соседних регионов, не происходит физическое исчезновение сёл и деревень.
Тем не менее, статистика по дачным участкам в Московской области, на мой взгляд, занижена.
Среди дачных посёлков ранней, послевоенной «волны» их массового появления выделяется Покровка, 75-й километр от Ленинградского вокзала. В наше время этот массив дачных участков не выглядит большим, но когда-то был крупнейшим в своей категории — именно послевоенного этапа появления.
Здесь в 1956 году начал строить дом мой дед, заслуженный художник СССР Анатолий [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]. Министерство культуры дало «щедрый подарок» — земельный участок. На практике это был глухой лес в трёх с половиной километрах от станции. В лесу проделали тракторые дороги, разметили колышками участки. Показали, какой из них твой — а всё остальное уже твои проблемы.
Много месяцев адской работы — наверное, похуже, чем трудились у барина во времена крепостного права, чем во времена Петра I на строительстве Санкт-Петербурга. Освоить участок нужно было быстро — иначе могли отобрать. Никаких наёмных рабочих, как в наши дни, тогда не было. Не было и почти никакой техники. Топор, пила, лопата, лом и бесконечная мускульная сила. Нужно было спилить вековые деревья высотой с десятиэтажное здание, выкорчевать пни, прокопать канавы для водоотведения, завезти плодородную землю, построить дом.
Некоторые владельцы участков оставляли на них крупные деревья, объясняя это тем, что нет возможности их убрать. Иметь дом в окружении леса — комфортно для отдыха, но входило в противоречие с требованиями, по которым здесь следовало не отдыхать, а заниматься садоводством и огородничеством.
Площадь участков была издевательски малой — 800 квадратных метров. К участкам примыкала «лесополоса», где сохранились лесные деревья. Это отличает дачный массив в лучшую сторону — жизнь почти в лесу. В 1990-е годы почти все владельцы участков самодеятельно присоединили к себе лесополосы, перенеся забор.
Официально запрещалось строить заборы между участками, и даже двухэтажные дома. Но почти все строили. Электричество появилось лишь через несколько лет, а летний водопровод — только в 1970-е годы.
Покровка. Посёлок не стародачный, но и не новый. Огромным бедствием для его южной части стало появление
платной автодороги М-11 в непосредственной близости. Нормальная
загородная жизнь возможна только вдали от автодорог!
Покровка, июнь 2017 года. Старый дом 1950-х годов постройки, похоже, оставшийся без хозяев,
и новый дом, в котором, вероятно, будут все блага цивилизации. Окрестности станций Купавна и Храпуново Московско-Нижегородской железной дороги. Одно из наибольших скоплений дачных посёлков в Московской области, имевшееся к 1980-м годам.
Купавна и Храпуново. Топографическая карта масштаба 1:100 000, изданная в 1985 году.
Ещё одно скопление дачных посёлков «брежневского» времени появилось в районе города Электрогорска. Здесь, как и у станции Храпуново, начала проявляться новая тенденция — под дачные посёлки отдавали закрывшиеся торфяные разработки. Некоторая логика здравого смысла в этом есть — осваивать бывшее торфяное поле проще, чем глухой лес. Но есть риск торфяных пожаров, может требоваться подсыпка нормального, незаторфованного грунта.
Электрогорск. Топографическая карта масштаба 1:100 000, изданная в 1985 году.
Массив между Рязановкой и Алфёрово. Начал осваиваться в конце 1980-х годов на месте торфоразработок, где была узкоколейная железная дорога. Специально «под него» существовал поезд Москва — Рязановка. Длина маршрута составляла 189 километров, из них последние 53 километра по железнодорожной линии Кривандино — Рязановка.
Рязановка. Топографическая карта масштаба 1:200 000, изданная в 1970-е годы, и спутниковый снимок.
Орудьево. Осваивается с 1970-х годов. Место выбрано правильно — на бывших торфоразработках, но при этом в разумной близости и от железнодорожной станции, и от Москвы. Первые пятнадцать лет через дачи проходила действующая узкоколейная железная дорога, так как дальний торфомассив продолжал использоваться.
Орудьево.
Бельское. Огромный массив на месте торфоразработок, торф из которых когда-то поступал по узкоколейной железной дороге в Вербилки. Преимущественно новый, 1990-х годов. «Воротами» является станция Власово на Савёловской железнодорожной линии, однако идти от неё нужно много километров.
Бельское. Периметр этого массива составляет почти двадцать километров.
Так это выглядит с высоты, но не из космоса. Снимок сделан мной в ходе возвращения
из рабочей экспедиции на Сахалин в июне 2016 года.
Лебзино. Массив на месте торфоразработок Дубнинского торфопредприятия, где была узкоколейная железная дорога. Появился в 1990-е годы. Вероятно, самый северный массив московских дач как на этом направлении (Лебзино — 118 км от Савёловского вокзала), так и вообще на север от Москвы. Дачные массивы около городов Кимры и Конаково — местные, не московские.
Лебзино.
Саньково. Огромный и преимущественно «постсоветский» массив, возникший с середины 1990-х годов. Здесь были торфоразработки и была узкоколейная железная дорога — первая среди проезженных мной узкоколейных железных дорог.
Здесь есть неординарные названия: Метросад, Чернобыль. На мой взгляд, неправильное место, вдали от железной дороги.
Саньково.
Местность между станциями Дорохово и Шаликово. Здесь нет единого «конгломерата», как в Орудьево или Бельском. Одним посёлкам повезло быть в разумной близости от железной дороги, другие — за много километров.
Дорохово — Шаликово.
Местность к югу от города Бронницы. Пример нового дачного освоения — всё или почти всё это появилось после 2000 года. Совершенно необъяснимое расположение вдали от железных дорог.
К югу от Бронниц.
Нижеследующие дачные массивы — мелкие, примечательны не величиной, а другими особенностями.
Кочергино, Солнечногорский район. Глухое место по меркам Подмосковья. Деревни Кочергино и Путятино были принудительно выселены в 1960-е годы. Местность перешла в ведение Советской Армии для организации полигона. Но позже военный полигон сократили, деревня условно возродилась в виде дачного посёлка.
Кочергино.
Дачное, до 2012 года Алеко-3. Юрьев-Польский район Ивановской области, окрестности станции Леднёво на железнодорожной линии Бельково — Иваново, 216-й километр от станции Москва-Ярославская.
Дачный посёлок от московского автомобильного завода АЗЛК. Появился в 1980-х годах. Абсолютный рекорд по удалённости от исходного города.
Из Москвы сюда можно добраться на пригородных поездах с пересадкой на станции Александров. Но пригородный поезд Александров — Иваново появился только в 1999 году. До этого никаких путей не было! Поезда дальнего следования Москва — Иваново и Москва — Кинешма, насколько я знаю, проходили станцию Леднёво без остановки. Были пригородные поезда Юрьев-Польский — Иваново, но на них нельзя было приехать сюда из Москвы иначе как с ночёвкой в Юрьеве-Польском. Обратно — аналогично.
Леднёво. Вероятно, мировой рекорд по удалённости.
Княжьи Горы. Такое название носят посёлок в Тверской области на 173-м километре от Москвы-Рижской, где осталась короткая узкоколейная железная дорога, и деревня в Шаховском районе Московской области. Вблизи того и другого есть московские дачные посёлки. Появились около 1990 года.
Относительно множества безжелезнодорожных дачных посёлков, сюда удобный доступ. Есть платформа 165 км, дачные посёлки За Трезвый Образ Жизни и Труд, платформа 167 км, дачные посёлки Корешки, Молодец, Наука и другие. Одна проблема: обе остановки летние, с 15 апреля по 15 октября. В этот период останавливается один поезд в день, маршрут Шаховская — Ржев, может отменяться.
Княжьи Горы-«Шаховские».
Обовражье, Зубцовский район Тверской области. Самые дальние дачные посёлки на этом направлении — разъезд Обовражье находится на 184-м километре от Москвы-Рижской. Один поезд в день маршрута Шаховская — Ржев, но остановка круглогодичная. Есть и остановочный пункт 180 км, но там остановка сезонная.
Обовражье.
Платформа 205 км, Вяземский район Смоленской области. Тумановское и слившийся с ним Пищевик — второй по дальности дачный посёлок после Юрьев-Польского района Владимирской области. По сравнению с удивительным посёлком вблизи станции Леднёво, ему повезло больше — сюда никогда не составляло проблемы добраться из Москвы за один день. С 2002 по 2013 год были прямые электропоезда Москва — Вязьма. За пределами этого периода, добираясь из Москвы, приходится совершать пересадку, но она обычно несложная.
Посёлок появился на рубеже 1980-х и 1990-х годов. Специально для него была построена платформа 205 км.
Ещё дальше есть платформа 215 км. Похоже, что она строилась под аналогичный московский дачный посёлок, но его создать не успели.
Тумановское (205 км) и 215 км.
Филатов Луг, Троицкий и Новомосковский округ Москвы. Здесь другая особенность — первый дачный посёлок, получивший «собственную» станцию Московского метрополитена. Которая за неимением других объектов названа именно по нему.
Впрочем, у его жителей мало поводов для радости. Помимо станции метрополитена, появилась и многополосная автодорога. Появление метрополитена спровоцирует и появление многоэтажных «монстров» как минимум в окрестностях.
Филатов Луг — дачный посёлок, получивший собственную станцию метрополитена. Энтузиаст (платформа 12 км на железной дороге Черусти — Уршель) и Интеграл, два километра от станции 13 км той же железной дороги. Гусь-Хрустальный район Владимирской области.
Посёлки появились в 1979 году. Путь сюда из Москвы на автомобиле всегда составлял триста километров. Но без автомобиля посёлки не казались сверхдальними. Электропоезд от Москвы до станции Черусти на 158-м километре, затем пешком полтора километра до станции Черусти Уршельского ППЖТ, ещё 12 километров в поезде Уршельского ППЖТ. В случае Интеграла — ещё 13 километров в поезде, потом финальные 2 километра пешком.
В 1993 году поезд Уршель — Черусти пытались пустить до главной станции Черусти, а не до станции Черусти Уршельского ППЖТ. Но это правильное начинание столкнулось с множественными бюрократическими препятствиями, и «благодать» продлилась недолго.
Электропоезда Москва — Черусти и в 1980-е, и в 2020-е годы курсируют сравнительно часто, даже на удивление часто для такой «глуши». А вот на маршруте Черусти — Уршель с середины 1990-х годов пассажирское движение стало редким и нерегулярным, а в 2007 году было окончательно прекращено. Теперь — 13 километров пешком в случае Энтузиаста, 16 километров в случае Интеграла. На велосипеде большую часть этого пути не проехать: тропинки вдоль железной дороги нет, все ходят по шпалам в центре колеи. Лесные грунтовые дороги — песчаные и на велосипеде не преодолеваемы.
Энтузиаст и Интеграл.
Обзор некоторых дачных посёлков в пригородной зоне Санкт-Петербурга.
В советском Ленинграде размах дачного строительства был выше, чем в Москве. Однако такой дикой удалённости, как в Москве, нет. Максимум, по железнодорожному тарифному расстоянию: Пупышево, 110 км, Мшинская, 105 км, о.п. 104 км (между станциями Радофинниково и Рогавка), о.п. 55 км на линии Мга — Посадниково, от Московского вокзала — 103 км.
Многие жители Санкт-Петербурга имеют дома в Новгородской, Псковской и других соседних областях, на расстоянии 200, 300 и более километров от города. Но это дома в деревнях, а здесь речь о дачных посёлках.
Пупышево. Знаменитое место своей «бессмысленностью и беспощадностью». Первый из гигантских массивов за сто километров от города. В самом холодном направлении, в дремучих лесах. Появился в 1970-е годы.
По состоянию на 2005 год, здесь было учтено 18 750 участков. Возможно, без учёта Пурово — той части, которая находится южнее железной дороги.
Пупышево. «Синявинский» массив. Значительно ближе к городу, чем Пупышево, но его положение — значительно худшее. Тут нет железной дороги. Устроить гигантский дачный массив в безжелезнодорожном месте — вершина дикости и маразма.
На этом пространстве в период блокады Ленинграда (1941-1944) шли кровопролитные бои. В начале 1943 года удалось отбить у немецких войск полосу земли шириной несколько километров вдоль южного берега Ладожского озера и у истока Невы. В кратчайший срок была построена железнодорожная линия Поляны — Шлиссельбург. Движение по ней было рискованным, происходило под постоянными обстрелами. Но её запуск был важнейшим событием, означавшим частичный прорыв блокады.
В 1944 году железная дорога Поляны — Шлиссельбург была разобрана, рельсовый путь отправили на те участки, которые тогда сочли более важными.
Восстановление этой железной дороги уже давно является необходимым — для разгрузки существующих линий, а также для улучшения ситуации Синявинского дачного массива.
«Синявинский» массив. Дунай. Относительно прочих подобных мест — самое разумное. Сравнительно близко к городу, есть регулярно курсирующие электропоезда. Немаловажно и то, что электропоезда курсируют по тупиковой линии, они ориентированы в первую очередь на дачные массивы. Обитатели этих дачных массивов не «забивают» электропоезда магистральных линий, как в Мшинской или Пупышево.
«Дунайский» массив. Посадников Остров. Появился в 1980-е годы на месте глухого леса. По железной дороге — чуть больше ста километров от города, но по автодороге — 160 километров. От платформ 52 км и 55 км (отсчёт от станции Мга) до участков — минимум 1 км, максимум 7 км.
Посадников Остров. Мшинская. Знаменитое место, иногда оценивается как крупнейший из подобных массивов. Официально 25 000 участков. Освоение началось в 1982 году.
Главные «ворота» — платформа Росинка на 101 км, а не станция Мшинская на 105 км. Электропоездов сравнительно много. Маршрут Санкт-Петербург-Балтийский — Луга и дополнительный Санкт-Петербург-Балтийский — Мшинская. Минимальная удалённость от Росинки — 2 км, максимальная — 8,6 км.
Мшинская. Бабино. Дачный массив возник в 1980-е годы. Специально для него на 103-м километре Петербурго-Московской железной дороги была построена платформа Бабино II, а также был запущен новый маршрут электропоездов Ленинград — Торфяное (ближайшая станция после Бабино II).
Как и в других подобных случаях — словно специально издеваясь, место под дачный массив отвели на расстоянии от трёх до шести километров от остановки электропоездов. Более близкие к ней леса остались нетронутыми. «Для полного счастья» на пути от платформы до дачного массива нужно пересечь автомагистраль Ленинград — Москва.
Бабино. Радофинниково. Расстояние от города по железной дороге примерно такое же, как у Мшинской, Посадникова Острова, Бабино. Но тут, в отличие от вышеназванных мест, железная дорога является не электрифицированной магистралью с относительно частым движением электропоездов, а «едва живой» малодеятельной однопутной неэлектрифицированной линией Новолисино — Новгород.
Здесь лишь 1-2 пары пригородных поездов в день, причём их составность — четыре вагона. Высоких платформ нет. Был период, когда движение сохранялось лишь три дня в неделю.
Дачный массив имеет три остановочных пункта — 99 км, 101 км, 104 км. Неофициальное название последнего — Чудосветово, долгое время висела «самопальная» табличка с таким названием, я видел её в 2000 году. В 2016 году все таблички заменили, но дачники упорно возвращают Чудосветово.
В эпоху СССР участок Новолисино — Радофинниково должен был быть электрифицирован, специально для того, чтобы открыть движение электропоездов к дачному массиву. Успели поставить опоры под контактную сеть, затем работы были прекращены.
Радофинниково.
Какими должны быть дачные посёлки и дачные участки? Что на них надо радикально менять?
Мои мнения — такие. Нужно «стирать разницу» между дачным посёлком и населённым пунктом, предназначенным для постоянного проживания. Возможно, все дачные посёлки нужно приравнять к сельским населённым пунктам.
Дачный дом для городского жителя должен становиться полноценным вторым домом. А возможно, и первым домом. Обязательно должны быть все блага цивилизации: газ, круглогодичный водопровод. Дом должен быть пригоден для круглогодичной жизни.
Площадь участка 600 или 800 квадратных метров — дикость и маразм. Должно быть минимум вдвое больше. Это нужно обеспечить во всех новых дачных посёлках — они появляются и в наши дни. В существующих посёлках увеличить площадь участков сложнее, но в принципе это может быть возможно. Допустим, владелец участка хочет получить нормальную площадь и выкупает соседний участок, владельцы которого давно потеряли к нему интерес, а дом там почти развалился. Эта процедура должна быть максимально упрощена.
Все новые дачные посёлки обязательно должны быть рядом с железной дорогой. Иначе исчезает последнее явное преимущество дачного посёлка перед деревней — возможность быстрого безавтомобильного доступа. В таких случаях, как «Синявинский» массив или «Саньковский» массив, в идеале следовало бы построить специализированную железнодорожную линию.
Что лучше — иметь дом с участком в дачном посёлке или дом с участком в деревне?
Есть свои плюсы и минусы. Суммарно, по большинству позиций, дом в деревне выглядит предпочтительнее.
Иметь дом в дачном посёлке в финансовом плане в разы более обременительно, чем дом в деревне — причём лучшего качества. По крайней мере, в тех случаях, о которых я знаю не понаслышке, разница в оплате за деревенский дом с участком в дальнем районе Московской области и за дом с участком в дачном посёлке, тоже в дальнем районе Московской области — почти в десять раз. В первом случае — около тысячи рублей в год, во втором случае — почти тысяча рублей в месяц.
В дачных посёлках много приходится платить за содержание дорог, за летний водопровод и прочее. Хотя смысла в летнем водопроводе мало — для нормальной жизни необходим собственный колодец или скважина. Для нормальной жизни необходимо также газовое отопление. В дачном посёлке газопровода, скорее всего, не будет, а почти в каждой деревне на территории Московской области он есть.
Деревенский дом, как правило, больше и крепче дома в дачном посёлке, а земельный участок при нём — значительно обширнее.
Главное преимущество дачного посёлка перед деревней — его безлюдность, особенно за пределами короткого тёплого времени. Замечательно, когда почти не видишь людей вокруг. Кроме того, жители дачных посёлков — как правило, образованные, а среди жителей деревни могут быть маргиналы и «алкаши».
В то же время, дорогу в любую деревню даже после сильного снегопада вскоре расчистят, а попасть зимой на автомобиле в дачный посёлок может быть затруднительно. Железная дорога должна быть рядом, однако жизнь без автомобиля невозможна.
Дачные посёлки, как правило, находятся рядом с железной дорогой. Деревни — в подавляющем большинстве случаев вдали от неё. В России — сотни тысяч сёл и деревень, существующих сотни лет и равномерно распределённых почти по всей пригодной для жизни территории страны. А железных дорог у нас немного.
Дачный посёлок не вблизи железной дороги — верх маразма. Хотя и таких, к сожалению, много.
В то же время, можно найти и дом в деревне недалеко от железной дороги, это вполне посильная задача даже в разумной близости от Москвы. Цена дома в деревне, скорее всего, будет выше, чем цена дачного участка, но и в том и в другом случае она невелика — например, 200 000 рублей и 300 000 рублей.
В дачном посёлке, как правило, нельзя постоянно прописаться, в деревне — можно. Но для городского жителя это не составляет проблему. Менять прописку в Москве или Санкт-Петербурге на что-то другое не следует.
22.04.2020 © [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]
«Сайт о железной дороге — дополнительные страницы» — к началу